Я не скучаю по Самаре и по жизни, которую оставила там. Я почти никогда не вспоминаю. Тот город и те люди остались в прошлом. Но иногда, изредка исподволь они возникают сами собой в мыслях – смеются, говорят, молчат. Эти люди, они не были даже очень близкими, наши жизни просто соприкасались, но все же я помню так явно некоторые моменты с ними и от этого только тревожно. В пятницу я шла с работы и вдруг увидела Женю, конечно его совершенно точно не может быть в этом городе, но высокий темноволосый мужчина был достаточно на него похож, а мой астигматизм делает лица прохожих достаточно расплывчатыми что бы обознаться. Несколько долгих секунд мне казалось, что я действительно подойду и обниму этого совершенно незнакомого мужчину как старого друга. Темные очки не выдали пристального моего взгляда, и я лишь тепло улыбнулась незнакомцу – ничего особенного. Нет, я все же часто их вспоминаю, просто не признаюсь себе в этом и конечно я их люблю – кусочки моего прошлого, счастливого и не очень. Разного.
Когда-нибудь я стану вспоминать и это время, время выбора и сомнений, время, когда не хочется ничего решать. Время разговоров, напряженной тишины, нежности и пустых слов.

Что со мной, милый? Ты понимаешь меня лучше прочих и не осуждаешь. Я знаю, знаю – ты любишь меня своим каменным сердцем, не способным на чувства. Сердцем холодным, но странно живым. Ты всегда будешь особенным для меня. Мой воображаемый друг, смеющийся и бородатый, ты далеко и близко. Я придумала тебя живым.

Я нежна. Отдаю щедро и наполняюсь, словно неиссякаемый источник внутри. Перестала думать о том, что правильно и не правильно. Мне не стыдно. Мне не больно. Это наркотик и я зависима. Мне хочется забраться ему под кожу, но он осторожен. Остро желать его прикосновений – необходимость. Кто я без удушающей этой потребности? Буквы складываются в слова, звуки голоса – в ноты. Пробегающие по спине пальцы отключают разум. Люблю прерывистое его дыхание… Это закончится, конечно закончится – летом, осенью, зимой. Я хочу, что бы чувство меня разрушило, потому что только так стоит любить.

Знаешь, милый я как айсберг. На поверхности моя светлая сторона – это то, что я показываю другим и хочу думать про себя. А под ледяной водой бесконечного океана чувств – моя темная сторона. Она большая и уродливая и я сама не знаю точных ее размеров и форм. Все что мне остается – это удерживать ее там, под поверхностью, скрытой от посторонних глаз, а зачастую и от себя самой.

Я делаю глупости, опускаюсь ниже и ниже, совсем скоро мне не за что будет уважать себя. Последний луч света погаснет. И я даже не знаю, как выразить это словами. Я запуталась в эмоциях, чувствах, желаниях, людях – совершенно не понимаю, чего же я хочу на самом деле.  

Зачем мне Ф.? Меньше всего на свете мне нужен Ф. – это то, что я знаю совершенно определенно. Я просто когда-то была влюблена в него остро и больно, когда-то совсем недавно, но уже в прошлом. Я прожила это и от влюбленности ни осталось и следа, я могу смотреть на него трезво и вижу все недостатки, порой он мне даже противен. Никогда бы не стала я любить такого мужчину. Быть с ним – это как купаться в грязной, мутной воде. И благо бы это был единственный водоем в округе – нет. Но сука меня так и тянет в это болото, словно без этого мне мало внутри эмоционального дерьма. Я рада, что после вчерашнего он молчит. Это было просто безумие и нам обоим не нужно продолжение.

Все это очень похоже на жирный торт после шести вечера – очень хочется и очень вкусно, но неизменно обернется кучей лишних сантиметров на пятой точке. А если жрать сладкое на ночь постоянно, то эта самая пятая точка станет необъятных размеров. Только ведь очень хочется. Да, но нет. Что же выбрать – удовольствие сейчас или соблазнительный зад завтра? Риторический вопрос. Я прекрасно знаю, как поступить правильно, особенно когда слизываю крем с песочной тарталетки где-то около полуночи.

Сколько можно, милая? Тебе же уже не шешнадцать. Женя зовет меня восьмиклассница и иногда он не так уж и не прав. Нужно брать себя в руки, сесть на диету перед пляжным сезоном, занаться йогой и больше гулять. И мой Свет… я непременно должна к нему поехать иначе это будет слишком жестоко, только с каждым днем у меня все меньше уверенности в том, что я это сделаю. И ведь знаю, как буду жалеть если НЕ. Откуда во мне эта неуверенность? Раньше такого не было. Боже, как же хочется уехать куда-нибудь на край света, на Свевер, в жгучий вечный холод… Я льдина, я не хочу ничего решать.

Мы играем, конечно играем в эту странную, изменчивую игру.
В этой игре я немного мужчина, но действую неизменно по-женски.
Ход, еще ход с черной на черную в  ответ на его белое молчание.
Голос спокойный и ровный, глаза светлые, серьезные.
Закрытый, запертый от всего мира одинокий человек.
Внутри него ровными рядами серые кирпичные стены за которые почти невозможно пробраться и меня привлекла именно эта невозможность.
Мы играем. Ход еще ход, нетерпеливо ковыряю кладку, вынимаю один кирпич за другим, но за узким проходом снова стена.
Его лабиринт другой, но все же похож на мой. Я вошла в него и сразу заблудилась.
Он не станет помогать, не протянет руку. Может быть это игра в прятки? Условия меняются на ходу. Где следствие, а где причина? Я запуталась…
Прохладно и тихо, от стен веет холодом, я провожу по ним пальцами отыскивая новый поворот. Закрываю глаза, так лучше видно.
Мне нравится, когда я не понимаю человека, когда он исчезает за очередным поворотом когда я уже почти коснулась его.
Я не хочу играть, но не могу остановиться.
Мне не нужна эта привязанность.
Мне не нужна эта связь.
Но я приду снова к невзрачным его стенам.
Ход, еще ход, поворот…и не выбраться.

Как у облака на краю, 
Вспоминаю я речь твою, 
А тебе от речи моей 
Стали ночи светлее дней. 
Так отторгнутые от земли, 
Высоко мы, как звезды, шли. 
Ни отчаянья, ни стыда 
Ни теперь, ни потом, ни тогда. 
Но живого и наяву, 
Слышишь ты, как тебя зову. 
И ту дверь, что ты приоткрыл, 
Мне захлопнуть не хватит сил.
©Анна Ахматова

Какой же чудесный день – воскресенье, особенно когда завтра еще не на работу. Можно валяться в кровати с ноутбуком и не думая о высоком смотреть недосмотренные сериалы, читать сказки и болтать о том о сём с виртуальными людьми.

Хотя в последнее время я и так слишком много времени говорю – голосом и буквами. Транслирую себя в виртуальное пространство. Лучше бы книги читала, право слово. А люди, ну что люди? Их мысли понятны и знакомы, люди для атмосферы, а не для новой информации. Но все-таки это почему-то так привлекательно.

Вчера после мамы гуляла по городу – было совсем тепло, зелено и празднично. В парках и на прогулочных улицах все лавочки заняты. Люди гуляют, смеются, едят мороженое. Я тоже ела вкусный стаканчик из макдональдса. Нагулялась так, что потом весь вечер ноги гудели…

А сегодня утром мне почему-то вспомнился Питер. Ужасно захотелось туда вот прямо сейчас! Хотя я не расставалась с этим городом ни на секунду, где-то там на моей изнанке навсегда сохранены его улицы, каменные ступени, арки мостов, Нева. Может быть, я помню его не таким каким видела его на самом деле, но все-таки он изменил меня. Так банально любить Санкт-Петербург, но разве можно его не любить? Иногда я думаю, что мне не стоит туда возвращаться. Однажды я приехала туда где прошло мое детство и оказалось, что все совсем иначе, не так как было или помнилось. Я была сильно разочарована, может быть и с Питером было бы так же? И все-таки я уверена, что окажусь на любимых улицах  хотя бы еще раз.

Мне хорошо, из окна доносится пение птиц, мой Свет пишет ласковые смс и сегодня я почти довольна собой. Люди уходят из моей жизни и это почти не грустно. Лишь немного сожаления как после прочтения интересной книги и лишь одно отличие – к некоторым книгам я могу вернуться что бы перечитать их, а вот человека так не повторишь. Если общение и начнется заново, то это уже будет совсем другая история.

Я неожиданно скучаю по Зимнему. А точнее думаю о нем, наверное потому, что мне тоже бы хотелось так же уехать на природу без интернета и остаться наедине со своими мыслями. Хотя тогда на волю бы вырвались мои демоны, не знаю, как бы я справлялась с ними. Здесь, в городе я привычно прячусь от них за фильмами, книгами, текстами и людьми. Там я оказалась бы беззащитной, но все же в этом что-то есть. Приезжай скорее, Зимний, расскажи мне о том волшебном далеке, о себе бродящем между огромных деревьев, о демонах которых ты победил, о свободе, которую жадно пил с холодных губ ветра.

Я пока буду здесь – среди пыльных томов старых книг, между ровных строчек букв, с людьми, которые играют в игры. 

Я хотела бы любить жертвенной любовью.
Отдавать себя, не думая о том, чтобы получать.
Быть для и во имя.
Возможно ли это? Спрашиваю себя неустанно.

Я хотела бы любить тихо того, кто не любит меня.
Просто что бы знать, что я способна любить не только любовь ко мне.
Ты не в счет, милый. Ты – иллюзия, ярко прозвучавшая нота фантазии и твое материальное воплощение лишь случайность.

Я хотела бы любить себя.
Чисто, светло и искренне. Не той изломанной почти ненавидящей любовью эгоистичного ребенка, а взрослым чувством понимания и принятия.
Море такое холодное на глубине.

Я хочу лето – горячее и дурманящее. Я много на него загадала, я сделала ставки и не могу проиграть. В.И. пригласила на дачу прямо на берегу Волги и я непременно поеду, что бы бродить как в детстве по кромке леса, есть вишни с дерева, строить замки из песка у воды, считать вечерами звезды. Мне кажется там я узнаю ответ, там перестанут мучить сомнения. Я знаю, что только кажется.

Я хочу человека, с которым смогу говорить о грусти. Ведь она важная составляющая меня. Кто поймет это? Я и сама не понимаю. Он — отзвук моего не высказанного желания. Непрошенный гость. Не хочу привыкать, но сама раз за разом откликаюсь на эхо. С каждым днем все запутывается только сильнее. Я знаю как надо, но делаю так как хочется…

Знаешь, мне так хочется уехать. Вот если бы еще можно было не брать себя с собой.

Я люблю того, кто не придет.
Кто не сядет пить чай
за одним столом.
Кто никогда, никогда
не приходил в мой дом.
Я люблю того,
кто спит по ночам,
опустив веки в ночную печаль.
Дрожит фитиль его огня
и гаснет в свете дня.© 

За окном пасмурно и уже с самого утра по ощущениям вечер. Теплый кофейный вечер, немного тревожный и длинный. Я люблю такие вечера, может быть именно потому что они тоскливые и неопределенные. Сквозь меня течет время, и я чувствую, как оно замедляет свой бег, становится ощутимым и материальным. Густое, синее время, теплое как кровь, горьковатое на вкус.

Убей меня, когда я стану писать о материальном, когда начну описывать свои будни – купленные полотенца, ремонт в ванной, новое платье. Тогда это буду уже не я, а кто-то иной, может быть гораздо лучше. Я думаю о ней как о другом человеке, я не хочу ею быть. Поэтому я прошу заранее – разнеси ей голову выстрелом из винчестера. Мне нужно знать наверняка, что ты сможешь. Ведь по сути она будет тебе совершенно чужая, а чужих убивать легко.

Мысли, как и погода бывают дождливы. А на самом деле я часто смеюсь и ни капли в этом не лгу, мне всегда было легко засмеяться. За смех можно прятаться как за ширму и глаза не выдают, потому что они темные, как мне однажды сказали – коньячные. Я не знаю чего я хочу, милый… Говорят, что в жизни должна быть цель и четкий план, но я давно плыву по течению в мутной реке чувств. К каким берегам меня вынесет?

Недавно я узнала человека, который не выходит из дому уже много месяцев. Он одинокий и странный. Когда я прошу его рассказать мне сказку он говорит о каучуковых плантациях и Суэкцком канале, о английских колониях, о войнах. Мне кажется, что в одиночестве человек как-то иначе формируется, словно прорастает вглубь себя и я всегда подозреваю в одиноком человеке эту манящую глубину. Иногда ошибаюсь. Но не в этот раз. Его голос холодный, малахитового оттенка, гладкий как камень и такой же полудрагоценный. Я сохраню его здесь – кусочек моей коллекции.

Ленивый день тянется и вокруг меня – почти тишина. Черные буквы на белом вордовском фоне – осколки мыслей, я не додумываю их, а выпускаю прямо так, как черных, неуклюжих птиц. Они летят, летят… 

Островок ледяной среды посреди апрельской недели… Я кутаюсь в синий шарф и пью кофе, в офисе холодно. Каштаны разворачивают свои длинные листья, с каждым днем все больше зеленого. Вечерами я не вылазию из одеяла, разве что за очередной чашкой чая с чабрецом — босиком по обжигающе холодному полу. За окном всегда дождь, кажется он поселился там навечно. Я стала реже тебе писать, но это не значит, что я думаю о тебе меньше.

Ты будешь всегда. Твои длинные темные волосы. Твои слова. Смех. Я всегда возвращаюсь к твоим берегам, милый… как бы они ни были холодны.

А мой мир снова сжимается на одном человеке. Может быть это временно? Весенняя простуда, сейчас все болеют. Я мало думаю, я слишком мало думаю, милый. Он становится зависимостью, сильнее прочих. А у меня авитаминоз и заложен нос, я слишком слаба что бы сопротивляться. Эти эмоции и чувства внутри — наблюдаю за ними отстранено. Скорее бы лето. Я или вылечусь или пропаду окончательно. Спаси меня, милый. Обними своими горячими, далекими руками. Спрячь от самой себя. Мне так необходимы твое спокойствие и уверенность.

Все больше живу внутри — там, где звучит его голос, откликаются нервные окончания, трепещет в горле. Я мурлычу часто, как сытая кошка. Мне хорошо и неспокойно. А ты будешь любить других (в физическом конечно смысле). Я стану расспрашивать тебя о них, мне будет не больно. Ты навеки мой.

Я влюблена в другого но пишу всегда тебе и о тебе. Думаешь, это что-то значит? Мои буквы — то, чем ты владеешь безраздельно. Это вовсе не малая моя часть. Я почти вся состою из слов, звуков и чувств. Так странно я живу...

Привычные мысли о тебе за чашкой кофе. Сегодня оно горчит, пальцы стынут. Впереди долгий рабочий день. Ты есть. Я есть. В мире, где никогда не будет Мы. Нам обоим от этого не грустно.

Знаешь, я как-то совершенно по-дурацки устроена. Не правильно. Может быть всему виной моя дурная кровь?

Мне не по себе когда все хорошо и спокойно. Да я просто из кожи вон лезу только бы негативные эмоции получить. И ладно бы я занималась этим на работе, допустим, нееет — я тяну их из близкого человека. Сама отчетливо понимаю, что херню творю, но остановиться не могу. Кажется это называется «выносить мозг». К любой мелочи цепляюсь и накручиваю себя почти до невменяемого состояния — это так по женски.

Что тебе не хватает, детка?

Ведь если спросить себя честно — хочу ли что бы было по-другому? Ответ будет однозначным и очевидным — не хочу. Мне все в нем нравится, все устраивает. И уж точно я не хочу что бы он был холоднее и равнодушнее, что бы звонил реже. Нет, вовсе нет. В нем всего вдоволь — и эмоций и нежности и ума. Он звонит каждое утро и будит меня на работу, хотя ему самому так рано вставать не надо… такой внимательный и чуткий. Я отвыкла от этого, совершенно отвыкла. Вот глупая.

С ним тепло а не больно, а я так привыкла к боли, я почти ее полюбила. Я пыталась, я честно пыталась вспомнить как было с другими, но тщетно. Детали стерлись из памяти, остались моменты — счастливые и не очень. Почему я решила, что сейчас это что-то особенное? То самое. Ты же знаешь, я люблю придумывать. Может быть его я придумала тоже? Столько вопросов… Ответы на них мне никогда не получить.

Мы знакомы месяц, а кажется, что как минимум год. Говорим часами, я знаю про него слишком много, он про меня — почти ничего. Его особенности меня не напрягают и хотя это странно, мне нравится, что он именно такой. Возможно я извращенка? Спросил меня — «Может быть ты хочешь просто попробовать с таким как я?». Я была уверена, что нет… а что если все же отчасти? Меня притягивает все необычное. В моих прошлых, в каждом из них был какой-то изъян — иногда очевидный, иногда не явный, иногда и вовсе заметный только мне.

В моей голове какая-то вязкая каша, милый. Хочется вычерпать ее всю, по ложке и остаться пустой, по весеннему звонкой.

В моем сердце тени, милый. Они теснятся, шепчут едва слышно — это ошибка, ошибка...

В моем солнечном сплетении страх, милый. Я не боюсь падать в пропасть и разбиться, просто мне безумно страшно любить.

Когда мне нужно подумать я хожу на мост над железнодорожными путями. Мне нравится смотреть на уходящие вдаль ветки, провожать взглядом удаляющиеся спины вагонов, свысока наблюдать перронную суету, уносясь при этом мыслями далеко-далеко.

Мне вспоминается, как впервые десять лет назад я одна уехала в незнакомый, далекий город к человеку который меня любил. Боже, как же невыносимо давно это было. Изменилась ли я? Мне кажется да — стала спокойнее, терпеливее и благодарнее. Теперь я стремлюсь сохранять то, что есть, отказавшись от бесконечной погони за новым. Оказывается, в этом есть своя прелесть. Глубина и ценность. Я повзрослела и осталась ребенком утратив иллюзии и сохранив восторженность. Мои глаза широко открыты. Я улыбаюсь слишком часто, не то, что раньше.

Я так долго спала, милый. Вот теперь проснулась. Еще зимой я поняла, что готова любить. Это как освобождение от чего-то давящего на грудь. Сердце стало пустым и звонким, бесстрашно-новым. Я глупая, милый, конечно глупая. Ты знаешь меня лучше прочих, а до конца я и сама себя не знаю. Говоришь, что это временно — моя весенняя болезнь. Но я не верю. Это радиоактивная весна, милый. Она не проходит.

Мой Свет действительно стал моим. Приручила. Зачем? Зачем?  Нет...

Мне хотелось бы стать твоим поводом,
Мне хотелось бы стать причиной,
По которой живёшь или проводом,
Или натянутой твоей жилой.©

Отмеряю свою жизнь днями недели, все они разные на вкус и цвет. Горький понедельник, терпкий вторник, нежно-мятный четверг…а сегодня бледно-серое кофейное воскресенье. Я люблю серый цвет –  в нем много светлой грусти и чего-то еще не высказанного. Пусть воскресенье будет бесконечным и никогда, никогда не перетекает незаметно в невыносимый понедельник. По воскресеньям я ложусь спать очень поздно, только чтобы продлить и растянуть короткий этот день. За окном солнечно и я улыбаюсь еще бежево-серым, но вот-вот готовым зазеленеть тополям, завариваю зеленый чай и думаю о светлых людях.

Я сама бы и не вспомнила, но Зимний упомянул о давнем моем желании узнать светлых людей. Забавно, что я уже почти забыла о нем, может быть оно было мимолетным? В моей жизни всегда было много депрессивных, странных, негативных людей и мне было комфортно с ними. Они тоже неоднозначны – радуют, смешат, впечатляют, но мир их темен и именно это всегда притягивало меня. Черная дыра печали – то вопиюще зияющая, то глубоко скрытая, мне всегда хотелось помочь им и спасти от самих себя. Дурацкое желание. Это, конечно же, невозможно.

Но светлые люди все же встретились мне и я вспомнила как это бывает когда просто хорошо, тепло и радостно. Ирина, я люблю твой голос, люблю наши долгие разговоры которые случаются не часто но периодически и всегда есть о чем поговорить, что обсудить. Я закрытый человек, но тебе могу рассказать больше чем другим, потому что знаю – ты постараешься понять и не осудишь. Мне кажется, что мы с тобой похожи, я люблю и восхищаюсь тобой. Спасибо, что ты есть в моей жизни и спасибо МП, который совершенно случайно знакомит меня с такими людьми. Я надеюсь, мы когда-нибудь увидимся в столице за непременной чашкой кофе.

И еще один мой Свет. Я, наверное, слишком влюбчива или весна играет со мной свои шутки, но мне хорошо и тепло.  Не хочется думать о будущем и вообще думать. Я больше не стану строить воздушных замков и планов. Есть только сегодня, только сейчас. По крайней мере в любви.